Степанакерт, Нагорный Карабах — На полосы фронта стоит нестерпимый тошнотворный запах от разлагающихся тел. Останки бойцов не убирают и не хоронят недельками.
В окопах царствует ужас. Армяне беззащитны перед азербайджанскими беспилотниками, которые летают у их над головами и убивают, когда им заблагорассудится.
На военном кладбище бульдозеры срыли склон холмика. Там уже возникло два ряда новейших могил, а также не так давно вырытые прямоугольные ямы, которые скоро заполнятся.
Длящийся три недельки конфликт меж Азербайджаном и Арменией за спорную местность в Кавказских горах, где Европа встречается с Азией, перерос в жестокую войну на истощение. О этом говорят как бойцы, так и мирные обитатели, находящиеся в этих местах.
Армяне молвят, что Азербайджан несет огромные утраты, захватывая маленькие участки местности в небезопасной местности Нагорного Карабаха, как именуют населенный армянами анклав, который по нормам интернационального права является азербайджанским.
Оставшиеся в Карабахе обитатели прячутся в собственных сырых неотапливаемых подвалах, где они в крайние недельки оборудовали кухни и дремлют на картоне. В итоге артиллерийских и ракетных обстрелов городов и сел в Нагорном Карабахе и Азербайджане погибли 10-ки мирных обитателей и сотки боец. Ночами там слышны пугающие разрывы снарядов, сопровождающиеся колоритными вспышками.
В столице Нагорного Карабаха Степанакерте, где я пробыл четыре денька на прошлой недельке вкупе с фотографом Сергеем Пономаревым, в отдалении слышен артиллерийский огнь. В прошлую пятницу и сам город подвергся удару. Сирены воздушной волнения и грохот взрывов слышались всю ночь, а постояльцы гостиницы не один раз спускались в подвал. Как минимум один снаряд свалился в центре городка, осветив окно моего номера броской желтоватой вспышкой.
Конструктор из Нагорного Карабаха Манушак Титанян в ходе войны уже лишилась 1-го собственного творения. Это дом культуры в городке Шуше. Крыша строения разрушена, часть ее застряла в древесном стволе на иной стороне улицы, красноватые плюшевые кресла покрылись пылью, а занавес лежит на сцене вкупе с мусором.
На данный момент она больше всего опасается за троих отпрыской, самому младшему из которых 18 лет. Они все находятся на полосы фронта. Дама занимается тем, что шьет военную форму в мастерских, которые власти срочно открыли на местности фабрики в столице Нагорного Карабаха Степанакерте. Когда не так давно здание мастерской покрылось трещинками от взрыва, она не стала пропускать смену и продолжала шить.
«Наверняка, в мире нет ничего страшнее войны, — произнесла Титанян. — Все самое ужасное из сделанного человеком поднимает голову и дает о для себя знать».
Для населения этого региона война является продолжением временами возобновляющейся и нередко весьма беспощадной борьбы за местность и историю. В русские годы армяне и азербайджанцы жили вкупе до конца 1980-х годов, когда вспыхнул конфликт из-за данной для нас спорной горной местности. Он перерос в мятежи, а позже началась длительная война.
Нагорный Карабах является практически независящим с 1994 года, когда Армения одержала победу в войне. На ней погибло приблизительно 20 000 человек, а миллион обитателей, в основном азербайджанцы, оказались в числе перемещенных лиц.
КонтекстLe Monde: Нагорный Карабах пробует избежать затяжной войныLe Monde15.10.2020iEidiseis: Эрдоган наступил на кавказскую мозоль ПутинаiEidiseis16.10.2020Atlantico: взятие Нагорного Карабаха — 1-ый шаг к возрождению османской империиAtlantico12.10.2020Anadolu: ключ к решению трудности в Нагорном Карабахе находится у РоссииAnadolu Ajansı08.10.2020Haqqin: бои идут в Карабахе, Наша родина не вмешаетсяHaqqin.az07.10.2020
Азербайджан начал пришествие 27 сентября, и при поддержке интенсивного огня артиллерии и высокоточных ударов беспилотников захватил маленькие участки местности. Слабенькая ПВО Армении не смогла приостановить дроны, но ее сухопутные войска, в составе которых ведут войну добровольцы и призывники, замедлили продвижение азербайджанских сил.
На неких участках фронта армяне выкопали новейшие траншеи и убили огромное количество азербайджанских боец в пешем строю. О этом докладывают армянские источники.
Азербайджан, добывающий нефть и газ на Каспийском море, владеет большей огневой мощью. Он употребляет современные беспилотники и артиллерийские системы, обретенные в Израиле, Турции и Рф. Но с начала конфликта прошло уже три недельки, а Баку так и не сумел воплотить свои достоинства и захватить огромные участки местности. Это гласит о том, что предстоит долгая война с большенными потерями. Она может вырасти в наиболее масштабный кризис, если в войну втянутся основной партнер Азербайджана и член НАТО Турция, и Наша родина, у которой с Арменией есть контракт о обоюдной обороне.
В субботу Армения и Азербайджан объявили о том, что условились о перемирии при посредстве Франции, чтоб забрать тела погибших и выполнить обмен военнопленными. Но как и опосля достигнутого неделькой ранее при посредничестве Рф перемирия, боевые деяния длятся. В нарушении субботнего перемирия стороны винят друг дружку.
«Их война против армян — это по сущности борьба на истощение, — произнес по поводу азербайджанской кампании военный аналитик из некоммерческой организации Центр военно-морского анализа Майкл Кофман (Michael Kofman). — Она не весьма отлично организована, и в ней отсутствует точная теория заслуги победы».
Не имеющая огневого приемущества Армения кидает в бой призывников и добровольцев. Некие из их являются ветеранами войны 1990-х годов, скажем, полковник спецназа в отставке Артур Алексанян. Он сказал, что когда начались боевые деяния, он лежал в поликлинике опосля операции. Сейчас он командует подразделением добровольцев, находящимся в окопах на севере. Эти люди сдерживают азербайджанское пришествие.
Давая интервью в Степанакерте, куда он приехал за средствами радиосвязи, Алексанян сказал, что уже лет 15 не держал в руках орудия. Он поднял камуфляжную рубаху и показал повязку на животике, которую приходится поменять восемь раз в денек, а позже постучал костяшками пальцев по искусственному колену. Память о прошлой войне.
Но этот конфликт совсем не похож на войну 1990-х годов, произнес Алексанян. Тогда главным орудием был автомат Калашникова. На этот раз огнь стрелкового орудия услышишь нечасто. По его словам, из 17 дней на фронте 15 его подразделение провело в окопах, укрываясь от артиллерийского огня, который азербайджанцы время от времени открывали любые 20 минут. Их позиции изрыты воронками, а Азербайджан систематически уничтожает армянские танки и прочую технику, используя современные «дроны-камикадзе», которые кружат над полем боя, выбирая пригодную цель.
«Они такие резвые, что мы не успеваем их засечь, — произнес Алексанян. — Я не могу сказать, что мы не боимся. Мы все боимся».
Алексанян и остальные армянские военнослужащие молвят, что, невзирая на устрашающую огневую мощь Азербайджана, его бойцы во время пришествия стают легкой добычей. Их тела никто не конфискует, и на поле боя стоит мерзкий запах разлагающейся плоти.
«Убиваешь 1-го, а они не разбегаются, — сказал вернувшийся с фронта боец Тигран Саакян, надевший под военную куртку светло-коричневый свитер. — Убиваешь второго парня, убиваешь третьего — а все они идут и идут как боты».
На военной базе в Степанакерте Саакян с товарищами, почти всем из которых за 50, ожидали благословения военного священника. Дьякон Армянской апостольской церкви Нарек Петросян сказал, что когда ему звонят родственники боец и требуют поведать анонсы с фронта, он старается их обнадежить, даже если ему понятно, что их близкие погибли. Эти грустные анонсы докладывает отдельная группа священников.
«Мы говорим, что это священная война, что мы готовы пожертвовать своими жизнями друг ради друга», — произнес он.
На сей день погибло 700 армянских военнослужащих, а также огромное количество штатских лиц с обеих сторон.
Азербайджан свои военные утраты не докладывает. Но в субботу власти заявили о том, что во втором азербайджанском городке Гяндже в ходе ночного ракетного удара Армении было убито 14 мирных обитателей.
Официальные власти утверждают, что половина населения Нагорного Карабаха покинула свои дома, хотя закон военного времени воспрещает мужикам призывного возраста покидать эту местность. Посреди оставшихся много дам, которые желают быть рядом с супругами, отпрысками и отцами, воюющими на фронте. Коронавирус занимает далековато не 1-ое пространство в перечне тревог и беспокойств этих людей, хотя международные организации помощи предупреждают, что в переполненных бомбоубежищах зараза распространяется резвее.
33-летняя Алена Шахраманян со своими соседями с 5-ого этажа многоквартирного дома в Шуше три недельки вспять переселились в подвал с земельным полом. Из кусочка рифленого пластика они соорудили дверь, а отверстия в бетонных стенках закрыли картоном. Одна дама захворала. Она гласит, что простудилась из-за сквозняка.
Брат Шахраманян, как и ее супруг, находится на фронте. Он не отвечает на телефонные звонки. Вчера она вышла наружу постирать белье, но ее испугал летающий в небе беспилотник. Реактивная артиллерия два раза в этом месяце наносила удары по находящемуся рядом храму. Камешки мостовой рядом с храмом до этого времени покрыты кровью российского журналиста, получившего томные ранения во время второго удара.
«Нам тут никто не помогает, — произнесла Шахраманян. — Мы предоставлены сами для себя».
На военном кладбище в Степанакерте, где покоятся тела боец, погибших в 1990-е годы, власти убрали забор и начали копать могилы на склоне холмика, чтоб хоронить новейших погибших. Стоя посреди венков из искусственных цветов и обычных могил на свежайшей, лишь что выкопанной каменистой земле, потерявший брата мужик горестно поднимает ввысь руки.
«Это новейшие — наши мужчины, — рыдает он, и глас его срывается. — Что здесь скажешь?»
Источник: