Предлагаем разглядеть некие всераспространенные легенды о Красноватой Армии во 2-ой мировой войне и то, как они соотносятся с современными исследованиями.
Миф 1: «Неограниченные человеческие ресурсы»
Начнем с мифа о том, что Русский Альянс владел неограниченными человеческими ресурсами. Это понятие возникло еще до 2-ой мировой войны и как и раньше использовалось и в годы прохладной войны. И все же, если приглядеться наиболее пристально, то этот вопросец становится увлекательным. Некие из вас, наверняка, знают, что на крайних шагах войны существовали определенные трудности. Но трудности были уже в 1943 году, то есть через два года опосля начала войны: «К примеру, так как в 1943 году режим столкнулся с нехваткой личного состава, он начал особый набор новобранцев из числа комсомольцев и поставил задачку — набрать 166 тыщ человек, которые будут распределены меж 10 разными военными окрестностями и фронтами». (Риз, Роджер Р.: «Почему вели войны бойцы Сталина. Эффективность Красноватой армии во 2-ой мировой войне». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2011, стр. 241).
Как вы сможете для себя представить, в ходе войны ситуация не стала лучше: «Ко второму полугодию 1944 года Красноватая армия — и в особенности пехота — испытывала острую нехватку жив силы. Те резервы, которые в 1941 году могли показаться фактически нескончаемыми, оказались ограниченными во многом из-за оперативных и оперативно-стратегических ошибок и неудач Сталина и верховного командования в начале войны, и в частности в 1941-1942 годы». Чтоб решить эту делему Красноватая армия прибегала к разным мерам, одной из которых было пополнение собственных рядов людьми с не так давно «освобожденных» территорий, в неких вариантах имевших недостаточную подготовку либо совершенно не имевших подготовки. Не считая того, в октябре 1944 в неких регионах года для тех, кто не был занят на военном производстве, призывной возраст был повышен до 45 лет. Буквально так же позднее было мобилизовано больше дам (хотя в 1941/1942 годах Красноватая армия уже проводила набор дам). Правда, дам не использовали в пехоте, где были самые огромные утраты.
Еще одним методом решения трудности нехватки личного состава было внедрение зарубежных формирований: «Сделанные и поддерживаемые Советами польские, чехословацкие и остальные национальные формирования, в которых бок о бок с русскими бойцами удачно вели войны, к примеру, румыны и югославы. И в составе Красноватой Армии по понятным причинам (беря во внимание растущую делему с человеческими ресурсами в Русском Союзе) они все потом участвовали в томных боях».
Это очевидно показывает на то, что Русский Альянс не владел неограниченными человеческими резервами, и быстрее напротив, уже в середине войны с сиим появились определенные трудности. Мы все знаем о германских подразделениях, воевавших в критериях значимой нехватки личного состава по сопоставлению с установленной численностью. И в конце войны это не было редкостью и в Красноватой армии, о чем говорится в последующей цитате: «В пехоте главный единицей был стрелковый полк, но к 1944 году численность его личного состава изредка достигала установленной численности, которая обязана была составлять около 2-ух тыщ пехотинцев». (Дик, Си Джей: «От поражения к победе. Восточный Фронт, Лето 1944 Года». Институт штата Канзас: Канзас, США 2016, стр. 16).
Миф 2: «Курск — кладбище германских танков»
Последующий миф появился — во всяком случае, частично — из воспоминаний германских ветеранов. Согласно этому мифу, в битве на Курской дуге Красноватая армия убила германские танковые войска. Гудериан в собственных мемуарах отмечал: «Танковые войска, укрепленные с таковым трудом, длительное время недозволено было использовать из-за огромных утрат личного состава и техники. Их своевременное восстановление для обороны Восточного фронта, а тем наиболее для обороны от неизбежной посадки союзников на Западном фронте последующей в весеннюю пору, было под вопросцем».
Но, невзирая на то, что Гудериан в собственных воспоминаниях заявляет о этом, достаточно нередко это не соответствует реальности. Доктор Роман Теппель в собственной книжке о Курске писал, что битва не оказала разрушительного действия на немецкую армию вопреки тому, что […] «утверждали в собственных воспоминаниях опосля войны генералы [вроде] Хайнца Гудериана, Фридриха-Вильгельма фон Меллентина либо Вальтера Варлимонта. Боевую мощь Германии существенно ослабила не сама операция „Оплот», а быстрее битва на Восточном фронте в летнюю пору 1943 года в целом». (Теппель, Роман: «Курск 1943 года. Величайшее схватка 2-ой мировой войны». Гелион: Уорвик, Англия: 2018, стр. 164).
Такового же представления держится и Грегори Лидтке, который отмечает: «Хотя нет никаких колебаний в том, что боевые деяния под Курском имели нехорошие последствия для конечной стратегической ситуации Германии, на оперативном уровне германская армия оставалась очень брутальным и небезопасным противником до самого конца войны».
Не считая того, Цеттерлинг и Франксон отмечают, что очень огромных утрат в жив силе и технике не понесли ни Германия, ни Русский Альянс, либо, выражаясь еще яснее, «некие главные факты время от времени могут показать, что схватка привело к потерям либо ситуации, опосля которой одна сторона не могла восстановиться. Это вряд ли можно отнести к Курску, так как ни Германия, ни Русский Альянс не понесли особо огромных утрат в человеческой силе и технике». (Цеттерлинг, Никлас, Франксон, Андерс: «Курск 1943 — Статистический анализ». Франк Касс: Лондон, Англия, 2000, стр. 145).
Таковым образом, утверждение о том, что Курская битва была «смертью для танковых войск Германии», звучит драматично, но, как это нередко бывает, драма поближе к вымыслу и манипуляции, чем к действительности.
Миф 3: «Заградительные отряды»
Последующий миф — о так именуемых «заградотрядах», получивших широкую известность благодаря кинофильму «Неприятель у ворот», в котором эти отряды расстреливали отступавших русских солдат-призывников. Такое представление является очень искаженным, но предлагаем разглядеть этот вопросец подробнее. Понятие «заградительный отряд» достаточно сложное, потому что существовали два типа заградотрядов: отряды в составе Красноватой Армии и отряды НКВД — предшественника КГБ.
«Так именуемые заградительные отряды были сформированы НКВД (в основном они делали функции, которые в армиях остальных государств делает военная правоохранительные органы, но с огромным рвением), а также Красноватой армией для поддержания воинской дисциплины военнослужащих подразделений, воюющих на передовой». Не считая того, заградотряды задействовались уже в советско-финской войне (1939-1940). В вопросце, касающемся того, чем на самом деле занимались заградительные отряды, все не так просто. К примеру, Риз отмечает, что они обычно были плохо вооружены: «В заградительных отрядах было лишь стрелковое орудие — винтовки и пистолеты, и потому они не числились боевыми подразделениям. На самом деле, если во время атаки противник порывал линию фронта, заградительные отряды обычно двигались перед отступавшими войсками, а не расстреливали убегающих боец, как следует из этого мифа». (Риз, Роджер Р.: «Почему вели войны бойцы Сталина. Эффективность Красноватой армии во 2-ой мировой войне». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2011, стр. 164).
Но в определенной степени это несколько противоречит тому, что пишет Александр Хилл о использовании заградотрядов в качестве боевых подразделений: «В соответственном документе НКВД с огромным неодобрением подчеркивалось, что в ряде всевозможных случаев заградительные отряды использовались фронтовыми командирами в качестве боевых подразделений. Соблазн, возникавший у командования использовать заградотряды в бою в критичных ситуациях полностью понятен, так как эти отряды предположительно формировались из наилучших и более надежных военнослужащих. Тем не наименее, Красноватая армия была большой, и, непременно, в различное время были разные случаи действий заградотрядов.
В обязанности этих отрядов входило предотвращение бегства военнослужащих с поля боя, отступления либо самовольного ухода из части. Потому их обязанности были подобны обязательствам военной правоохранительных органов. В зависимости от событий боец могли возвратить в часть, задержать либо расстрелять. Риз пишет: «На самом деле, в зависимости от личностей военнослужащих, заградительные отряды время от времени не задерживали их, а просто предупреждали, чтоб те во избежание проблем ворачивались в размещение собственных частей».
Хилл цитирует конкретное донесение, которое, по-видимому, больше соответствует принятым представлениям о заградотрядах и относится к первым денькам битвы за Сталинград: «[…]14 сентября 1942 года войска […] стрелковых полков 399-й стрелковой дивизии 62-й армии, оборонявшие Сталинград, видимо, отступали «в панике» под напором противника, покидая оборонительные позиции. В ответ: «начальник заградотряда (младший лейтенант госбезопасности Эльман) отдал приказ собственному отряду открыть огнь поверх голов отступающих. В итоге личный состав этих полков был остановлен, и в течение 2-ух часов полки заняли свои прежние оборонительные позиции». (Хилл, Александр: «Красноватая армия и 2-ая Глобальная война». Издательство Кембриджского института: Кембридж, Англия, 2017, стр. 357).
Потому понятно, что некие военнослужащие считали заградительные отряды «вторым фронтом либо противником»: «Рядовой Дубовик гласил своим однополчанам: „Организация заградительных отрядов — это 2-ой фронт. В лицо нас будут расстреливать немцы, а в спину — заградотряды»». (Риз, Роджер Р.: «Почему вели войны бойцы Сталина. Эффективность Красноватой армии во 2-ой мировой войне». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2011, стр. 163).
Но если поглядеть на числа, кажется, что расстрел собственных военнослужащих заградотрядами был быстрее исключением, чем нормой. Риз приводит данные по Сталинграду и Кавказу за период с 1 августа по 15 октября 1942 года: «Подавляющее большая часть [140755] боец задержаны, 131 094, были возвращены в свои части либо переведены в остальные части. Командование арестовало наименее 3% (3980) задержанных. Потом из числа арестованных 2776 сержантов и боец были ориентированы в штрафные роты, а 185 офицеров — в штрафные батальоны. В итоге по постановлению военных трибуналов 1189 военнослужащих были расстреляны расстрельными отрядами». (Риз, Роджер Р.: «Почему вели войны бойцы Сталина. Эффективность Красноватой армии во 2-ой мировой войне». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2011, стр. 165).
Хилл приводит числа за 1941 год: «[…] К 10 октября 1941 года заместитель начальника аппарата Особенного отдела НКВД мог заявить в докладе народному комиссару гос сохранности Берии, что особыми отделами и заградительными отрядами НКВД были перехвачены 657364 военнослужащих, „покинувших размещение собственных частей и бежавших с фронта». Из 25878 арестованных за разные злодеяния, включая „предателей», „трусов», „паникеров» и „дезертиров», 10201 были зарегистрированы как расстрелянные». (Хилл, Александр: «Красноватая армия и 2-ая Глобальная война». Издательство Кембриджского института: Кембридж, Англия, 2017, стр. 356). А это означает, что в 1941 году было расстреляно около 1,6%.
Но тут следует проанализировать делему наиболее масштабно. По словам Моудсли: «Во время войны — согласно размещенным статистическим данным — военными судами были приговорены к наказанию (осуждены) в общей трудности 990 тыщ русских боец. Из их около 420 тыщ были высланы в штрафные роты и батальоны и 440 тыщи — в кутузки. Не наименее 158 тыщ были приговорены к расстрелу. В армии Германии число расстрелянных военнослужащих (от 13 до 15 тыщ) было существенно меньше». (Модсли, Эван: «Гром на востоке. Война Русского Союза с нацистами, 1941-1945 годы. 2-ое издание. Блумсбери: Лондон, 2016, стр. 211).
Благодарю собственного сотруднику Эндрю за уточнение — фраза «приговорены к расстрелу» необязательно значит, что люди были расстреляны.
Потому я обратился к другому авторитетному германскому источнику, в котором приведено число казненных военнослужащих Вермахта — от 15 до 20 тыщ. В СССР расстреляно 175 тыщ. Для сопоставления: французы казнили 102 собственных военнослужащих, британцы — 40, а и США — 146. Отметим, что, по последней мере, в США 5 военнослужащих были казнены опосля войны. Короче говоря, хотя Советы вправду казнили больше собственных боец, чем остальные страны, заградительные отряды для расстрела русских военнослужащих использовались изредка, на самом деле они обычно возвращали военнослужащих в их части и/либо на фронт.
КонтекстСталинград: каковы были шансы у германцев вырваться из окружения?Military History Visualized27.09.2020Die Welt: Прохоровка — ненастоящая победа Красноватой АрмииDie Welt10.07.2019Дуэль снайперов: «леди Погибель» против самого небезопасного немца (ABC)ABC.es24.08.2019
Миф 4: «Психологическая атака»
Последующий миф, наверняка, самый противоречивый и непростой. Идет речь о мифе, согласно которому Красноватая армия нередко прибегала к так именуемым «психологическим атакам» либо к «стратегии психологической атаки».
В чем тут сложность? Если поглядеть литературные источники, можно отыскать много свидетельств того, что Красноватая армия на тактическом уровне прибегала к достаточно грубому, незатейливому способу. К примеру, Дэвид Гланц отмечает: «Худшей из этих нехороших привычек была склонность неких командиров, в особенности в Ставке и командующих фронтами и армиями, без надобности „тратить» ценный личный состав и технику. В особенности при планировании и проведении дорогостоящих передних наступлений в ходе операций, иногда многократных, с целью прорыва, опосля того, как становится естественным, что прорыв не быть может осуществлен, и когда можно было бы с фуррором применять остальные, наименее дорогостоящие способы прорыва обороны противника». (Гланц, Дэвид, M.: «Возродившийся великан. Красноватая Армия на войне, 1941-1943 годы. Издательство Института штата Канзас: Канзас, США, 2005, стр. 123).
Буквально так же иной создатель отмечает: «Лишь резвое реагирование могло бы привести к упреждению развертывания противника и захвату инициативы. Сиим и разъясняется то, что Советы на тактическом уровне отдают предпочтение обычным, понятным и стремительно реализуемым боевым учениям». (Дик, Си. Джей.: «От поражения к победе. Восточный Фронт, Лето 1944 Года». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2016, стр. 251).
Это было соединено и с тем, что Красноватая армия растрачивала на подготовку не много времени, так как главной задачей был призыв и пополнение личного состава, а обучение для неких подразделений было делом второстепенным. Потому нам необходимо представить наиболее широкую картину, то есть, осознать основную разницу меж стратегией, операциями и стратегией. Проще говоря, если уровни места/времени и силы ниже, это поближе к стратегии, если они выше, это поближе к стратегии.
Дело в том, что Советы больше действовали на оперативном и стратегическом уровне, так как они были готовы пожертвовать тактическим уровнем не лишь в обучении, но в том, что касалось боевых утрат. Главный упор делался на осуществлении скорого прорыва, что дозволяло обеспечить развитие прорыва и тем избежать войны на истощение. Не исключено, что это дозволяло уменьшить утраты в длительной перспективе, но пришествия силами первого эшелона приводили к значимым потерям.
Это, естественно, резко различалось от стратегии, которую применяли западные союзники, как отмечал германский ветеран, воевавший в Нормандии: «Они [немцы] были удивлены, что за артиллерийскими обстрелами не проводились решительные пришествия пехоты. Опытнейший ефрейтор из германской 275-й пехотной дивизии выразил мировоззрение германцев: „Америкосы употребляют пехоту осторожно. Если бы они действовали так, как это делают российские, они уже были бы в Париже»».
Хотя западные союзники в первую очередь старались не допустить роста утрат и больше полагались на огневую мощь, Красноватая Армия делала упор на скорость, чтоб сокрушить Вермахт: «И основным для удачного пришествия была скорость. Если бы они не набирали темп с самого начала, дестабилизировать германцев было бы нереально, и тем пришлось бы занимать позицию все наиболее запоздалого ответного реагирования, а схватка перевоплотился бы в изнурительную кампанию наподобие операции предшествующего года под Соколом. Утраты были бы большущими, а итог неубедительным. Лучше, чтоб огромные утраты понес 1-ый эшелон, что обеспечило бы быстрый прорыв, опосля что 2-ой эшелон мог бы убить противника, совершив резвый, наименее дорогостоящий и решительный маневр». (Дик, Си. Джей.: «От поражения к победе. Восточный Фронт, Лето 1944 Года». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2016, стр. 253).
Очевидно, со стороны Германии — в особенности кадровых военнослужащих — эти нападения часто выглядели как незамудреные и неидеальные «психические атаки». Но совершенство обычно становится естественным лишь при взоре на оперативную карту в конце войны, и согласно последующему выражению на тактическом уровне оно не было естественным: «Красноватая Армия в летнюю пору 1944 года показала растущее умение в проведении операций, даже при том, что стратегия оставалась в высшей степени грубой». (Дик, Си. Джей.: «От поражения к победе. Восточный Фронт, Лето 1944 Года». Институт штата Канзас: Канзас, США, 2016, стр. 262).
Со временем Советы, в особенности мобильные соединения, также существенно повысили боеспособность на тактическом уровне, но это было в конце войны, и главные удары — в особенности в прорывах на исходном шаге — наносились силами пехоты.
В связи с сиим я бы произнес, что этот миф не совершенно безоснователен, но его смысл, согласно которому Красноватая армия вел войну подобно примитивной грубой мясорубке, очевидно ошибочен. На тактическом уровне Красноватая Армия на протяжении большей части войны имела ограниченные способности для пехоты. Не считая того, не на пользу было и то, что неких генералов не очень заботила неувязка утрат.
«Потому логично, что почти все российские сейчас как и раньше именуют неких маршалов и генералов Красноватой армии „мясниками», а остальных — „гуманными». Но оперативный и стратегический уровень Красноватой Армии в конце войны был очень высок. Как это нередко бывает, при наиболее близком рассмотрении все становится еще труднее». (Гланц, Дэвид, M.: «Возродившийся великан. Красноватая Армия на войне, 1941-1943 годы. Издательство Института штата Канзас: Канзас, США, 2005, стр. 123).
Миф 5: «Теория превентивной войны»
Дальше следует миф о том, что операция «Барбаросса» была упреждающим ударом с целью защиты от грядущего нападения СССР. Данная тема была бы увлекательной, но из-за того, что ею занимается огромное количество людей, преследующих свои политические цели, рассматривать ее всесторонне — занятие не из приятных. И все же в данной для нас сложной ситуации следует разобраться. Одна из начальных заморочек заключается в том, что книжка и создатель, которые обычно завлекают внимание, достаточно спорны и непонятны, но есть и остальные, которые имеют схожие взоры и заслуживают большего доверия: «Более решительным приверженцем теории упреждающего нападения является создатель, пишущий под псевдонимом Виктор Суворов (В. Б. Резун). […] Но из-за резкого тона создателя и несуразных домыслов („общепризнанные виноватыми армии»), а также из-за его привычки нагромождать одни происшествия на остальные этот аргумент становится еще наименее убедительным. […] Наиболее обычным в собственном подходе, но не наименее жестким в собственных убеждениях является Миша Мельтюхов, книжка которого „Упущенный шанс Сталина» является красивым и отлично проработанным исследованием событий 1939-1941 годов, заслуживающим перевода на британский язык». (Харрисон, Ричард: «Планирование войны Русским Союзом: 1936-1941. Теория превентивного нападения в историческом контексте. Военно-исторический журнальчик, том 83, июль 2019. Военно-историческое общество, Виргиния, США, 2019, стр. 770).
Предполагаю, что эта дискуссия, быстрее всего, никогда не завершится, потому давайте выделим некие главные моменты, которым достаточно нередко не присваивают значения. Во-1-х, в каждой армии весьма нередко разрабатываются планы на вариант неожиданных событий. Потому существование 1-го либо даже нескольких планов не является подтверждением того, что Советы собирались поруха на Германию.
Во-2-х, для воплощения упреждающего нападения нужно, чтоб Германия знала, что Советы нападут. Но нам понятно, что один из разрабов плана операции «Барбаросса» в августе 1940 года совершенно точно отметил: «Российские не окажут нам любезность в виде нападения».
Не считая того, мы знаем, что германская военная разведка была не самой наилучшей, а конкретно, в отделе Генштаба сухопутных войск «Зарубежные армии Востока» (который занимался сбором разведывательной инфы) было весьма не много инфы даже о главный структуре Красноватой армии. «Самую неотложную задачку — определение дислокации Красноватой армии в приграничном районе — решало подразделение разведки „Абвер 1″. С иной стороны, практически ничего не было понятно о ситуации во внутренних районах Русского Союза, так как русская контрразведка работала весьма отлично, российское население очень сдержанно относилось к иноземцам, а языковые трудности не дозволяли массово забрасывать через границу агентов». (Пал, Магнус: «Гитлеровская военная разведка. Германская военная разведка на Восточном фронте 1942-1945 гг. Гелион & Ко: Солихалл, Англия, 2016, стр. 79).
В-3-х, для воплощения пришествия Красноватая армия обязана была бы находиться в еще наилучшем оперативном состоянии, чем на самом деле. Танковые силы Красноватой армии были не в наилучшей форме: «В западных военных окрестностях находились 12 782 [танка], типо готовых вступить в бой с противником. Числилось, что из танков, находившихся на Западе, 10540 были в исправном состоянии и могли оставаться в составе фронтовых частей, даже при том, что 8383 танка добивались маленького ремонта либо технического обслуживания, которое обязано было проведено силами этих полевых частей. Лишь 2157 танков числились полностью боеспособными. Но даже с учетом того, что в неких вариантах маленький ремонт был довольно суровым, и потому эксплуатация, по последней мере, неких из этих танков была невозможна, а остальные выходили из строя по мере продвижения русских частей, Красноватая армия все равно представляла опасность». (Хилл, Александр: «Красноватая армия и 2-ая Глобальная война». Издательство Кембриджского института: Кембридж, Англия, 2017, стр. 199-200).
Не считая того, было много остальных заморочек: «Горючее и боеприпасы были в недостатке, почти все танковые орудия не были пристреляны и не могли стрелять, а большая часть механиков-водителей танков мехкорпуса прошли только минимальную подготовку, а то и совершенно не имели никакой подготовки. В итоге через два денька опосля начала войны батальон танков КВ, приписанный к 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса, вступил в бой против германской 6-й танковой дивизии под литовским городом Расейняй, получив приказ таранить танки противника, так как его 30 танков КВ еще не были пристреляны и не могли стрелять». (Гланц, Дэвид, M.: «Возродившийся великан. Красноватая Армия на войне, 1941-1943 годы. Издательство Института штата Канзас: Канзас, США, 2005, стр. 242).
Если гласить мало конкретнее, у нас есть данные о обеспеченности горючим 2-ух танковых дивизий: в 33-й танковой дивизии (Западный особенный военный округ) она составляла 15% бензина 1-го сорта, 4% авто горючего и 0% — дизельного.
Ситуация с горючим в 31-й танковой дивизии (Прибалтийский военный округ) была еще ужаснее: авто горючим она была обеспечена на 2%, а дизельного не было совершенно.
Иными словами, Красноватая армия была в нехорошем состоянии даже для того, чтоб держать оборону, а вести пришествие она была не в состоянии. Вермахт же, напротив, находился в состоянии весьма высочайшей боевой готовности и боеспособности. Невзирая на то, что у Красноватой армии полностью были бы разные планы пришествия, Красноватая Армия, по всей имеющейся у нас инфы, очевидно не была подготовлена. Естественно, пока мы не получим полный доступ к русским архивам, мы не можем знать этого наверное.
Но основываясь на современных данных, представляется очень маловероятным, что операция «Барбаросса» была упреждающим ударом, так как немцы не подразумевали о нападении СССР, да и у Красноватой Армии не было для этого ни достаточного снабжения, ни оснащения.
№ 6: «Германцев приостановила зима»
Перейдем к последующему мифу, согласно которому в зимнюю пору 1941 года силы Вермахта приостановила не Красноватая Армия, а быстрее «генерал Зима».
Он возник в основном в воспоминаниях германских ветеранов и сначала может показаться достаточно увлекательным, но при ближнем рассмотрении он оказался только ничтожной отговоркой. Следует признать, что немцы довольно отлично знали, какой климат в Русском Союзе, ведь эта страна находится не уж и так далековато, не считая того, у германцев был опыт ведения боевых действий против императорской российской армии в Первой мировой войне.
Во-2-х, немцы несли огромные утраты с самого начала. Это еще наиболее принципиально, если учитывать, что Вермахт в летнюю пору 1941 года был, по всей вероятности, на пике собственных способностей. У их был весьма высочайший боевой дух, укрепившийся благодаря разным победам, одержанным до начала операции «Барбаросса». А также большой опыт, не плохое состояние техники и разные остальные причины.
Но немцы весьма скоро сообразили, что вести войну против Красноватой Армии — это совершенно другое дело: «Невзирая на внезапность, достигнутую германцами по всей полосы фронта, и большущее количество захваченных ими пленных, русские войска упрямо сопротивлялись на всех участках фронта, и утраты германских частей, участвовавших в первых боях, были одними из самых значимых за всю войну». (Веттштайн, Адриан, Резерфорд, Джефф: «Армия Германии на Восточном фронте. Издательство Pen and Sword Military, 2018, стр. 3).
Хотя Вермахт существенно продвинулся вглубь русской местности, это обошлось ему большой ценой: «Операция „Барбаросса» нанесла большой урон германской армии, в июле 1941 года [второй месяц „Барбароссы»] погибло больше германских боец, чем в хоть какой иной месяц войны до декабря 1942 года [Сталинград]». (Стэхел, Дэвид: «Операция „Барбаросса» и поражение Германии на Востоке», стр. 34).
И тут весьма принципиально держать в голове, что на тот момент германские войска были в самой наилучшей форме в том, что касается подготовки, морального духа и опыта. Это означало, что утраты обычно несли наилучшие германские боевые части, и утраты были посреди тех, кто вел войну, а не посреди тех, кто оставался в стороне.
Так что полностью разумеется, что к моменту возникновения «генерала Зимы» Вермахт уже понес значимые утраты под ударами Красноватой Армии.
Потому утверждение, что войска Вермахта приостановил «генерал Зима», не соответствует реальности. В нем не учитывается, что германское управление недооценило силу и стойкость Красноватой армии и решило, что оно сумеет разгромить Красноватую Армию до пришествия зимы. Повлияла ли зима на Вермахт негативно? Да, но к тому времени, когда наступила зима, Вермахт уже понес огромные утраты. Так что Вермахт приостановила не зима. Она просто стала еще одним гвоздем, забитым в крышку гроба операции «Барбаросса».
Миф 7: «Помощь по ленд-лизу была ничтожна»/«Ленд-лиз посодействовал одолеть в войне»
В конце концов, нам нужно коротко обсудить внешнеэкономическую помощь, которую оказывали Русскому Союзу США и Англия, наиболее известную как ленд-лиз.
В зависимости от того, кого вы спросите, для вас ответят, что ленд-лиз совершенно ничем не посодействовал либо что он предупредил распад Русского Союза. И по этому вопросцу даже ученые расползаются во воззрениях.
Во-1-х, военный историк Гланц отмечает: «Если бы западные союзники не предоставили технику и не вошли в Северо-Западную Европу, Сталину и его командирам потребовалось бы на год-полтора больше времени, чтоб покончить с Вермахтом». (Гланц, Дэвид, M.: «Возродившийся великан. Красноватая Армия на войне, 1941-1943 годы. Издательство Института штата Канзас: Канзас, США, 2005, стр. 358).
Это абсолютно различается от взглядов русского историка Бориса Соколова, который пишет: «В целом можно прийти к выводу, что без западных поставок Русский Альянс не лишь не сумел бы выиграть Величавую Русскую войну, но даже не сумел бы противостоять германскому вторжению, не будучи в состоянии произвести достаточное количество вооружения и боевой техники и обеспечивать ее горючим и боеприпасами».
При оценке значения ленд-лиза возникает много заморочек, даже если бросить в стороне политические взоры. Так как западные союзники предоставили много высококачественных ресурсов и оборудования «сложнее найти значение и средств связи, и еще сложнее оценить значимость взрывчатых веществ, высокооктанового горючего либо алюминия. Но сложнее всего учитывать значение помощи русскому тылу, которая содействовала тому, что русское производстве удержалось на плаву, и дозволила решить вопросец набора кадров». (Модсли, Эван: «Гром на востоке. Война Русского Союза с нацистами, 1941-1945 годы. 2-ое издание. Блумсбери: Лондон, 2016, стр. 188).
Еще одна суровая неувязка заключается в оценке роли ленд-лиза в поддержании морального духа и стабилизации обстановки в Русском Союзе: «1-ая поставка в Русский Альянс в 1942 году (хотя и маленькая по наиболее современным меркам) в рамках помощи союзников в годы войны, составила около 5% русского ВНП в том году. […] Иными словами, ленд-лиз служил стабилизирующим фактором. Мы не можем измерить, как далека была русская экономика в 1942 году от краха, но кажется бесспорным, что крах был близок, и без ленд-лиза он был бы еще поближе». (Харрисон, Марк: «СССР и полная война: Почему в 1942 году русская экономика не упала? стр. 13).
Иным принципиальным нюансом является то, что благодаря ленд-лизу Русский Альянс сумел сосредоточиться на производстве орудия, такового как танки и артиллерия, пока западные державы поставляли особое оборудование, такое как радиоприемники и грузовики, которые были наиболее высочайшего свойства. Это дозволяло обеспечить экономию за счет роста производства, потому что Советы смогли создавать больше продукции в наиболее недлинные сроки. Потому я считаю, что ленд-лиз оказал огромное воздействие на успехи Красноватой Армии во 2-ой мировой войне, в особенности в сочетании с психическим действием, стабилизацией экономики, решением вопросца пополнения личного состава. Без ленд-лиза Красноватой Армии было бы труднее одолеть, так как недостающее количество танков и другого вооружения пришлось бы восполнять за счет мобилизации большего количества людей. Не считая того, при наличии наименьшего количества радиоприемников либо при наличии приемников наиболее низкого свойства боевые способности русских войск были бы наиболее ограничены. Так же как с горючим наиболее низкого свойства снизилось бы и свойство самолетов.
И, быстрее всего, с учетом всего этого, Вермахт имел бы возможность почаще «переводить дух» и, таковым образом, наносить наиболее суровый урон Красноватой Армии и еще более затягивать войну.
Потому я пришел к выводу, что ленд-лиз был важен для победы Красноватой армии в войне. Она могла бы одолеть и без ленд-лиза, но гипотетически послевоенный Русский Альянс перенес бы больше страданий и подвергся бы наиболее суровым разрушениям, чем это вышло в настоящей истории.
В заключение необходимо подчеркнуть, что во почти всех легендах о Красноватой Армии есть толика правды, но достаточно нередко они представляют собой очень облегченные клише, лишенные тонкостей и принципиальных подробностей. Может быть, этого и довольно — для средних и ничем не приметных документальных кинофильмов, провокационно-сенсационной журналистики и подростков, любящих крайности.
Источник: