«Как в кинофильме ужасов»: кризис русского здравоохранения ускоряет упадок на селе (Telegraph, Англия)

Кремль растрачивает миллионы на новейшие мед учреждения в попытке побороть вспышку коронавируса в Москве, в то время как в сельских поликлиниках царствует разруха.

Санитарная машинка движется по ухабам грунтовой дороги в русской глубинке, а доктор Юрий Соколов с ностальгией вспоминает русские времена.

«Тогда я был доволен собственной работой и не ощущал этого унижения от бедности», — вспоминает 77-летний доктор то время, когда он возглавлял сельскую поликлинику в селе Ильинском, находящемся в красочной Калужской области к югу от Москвы.

Поликлиника издавна уже закрылась, и ее здание с заколоченными досками окнами стоит на окраине села. Село Ильинское и окружающие его районы сейчас обслуживает доктор Соколов и единственная медсестра, заработной платы у которых составляют, соответственно, около 25 000 и 14 000 рублей в месяц.

Когда Соколов совсем уйдет на пенсию, доктора в Ильинском не будет совершенно. Работать заместо него будет фельдшер, у которого ниже уровень подготовки и который сумеет оказывать наименее квалифицированную помощь.

Судьба доктора Соколова длиной в 50 лет никак не неповторима. Она является отражением кризиса в русском здравоохранении, который ускоряет упадок в широких сельских районах страны.КонтекстGallup: на постсоветском пространстве докторам доверяют меньше, чем даже в самых бедных странахGallup02.06.2020dikGAZETE: почему советскую систему здравоохранения повредить не удалосьdikGAZETE26.05.2020

Кремль растрачивает миллионы на новейшие мед учреждения в попытке побороть вспышку коронавируса в Москве, а также заявляет, что первым в мире сделал вакцину от вируса. Но в глубине Рф в это время сельские поликлиники обойдены заботой страны.

За 1-ые 15 лет правления Путина в связи с укрупнением медучреждений и сокращением числа населенных пт закрылась половина русских больниц. Согласно докладу столичного Центра экономических и политических реформ от 2017 года, если процесс закрытия мед учреждений будет длиться таковыми же темпами, к 2023 году в стране не остается ни одной сельской поликлиники.

Меж тем, в неких регионах количество докторов за год миниатюризируется наиболее чем наполовину, невзирая на муниципальные программки по вербованию на село юных и обученных докторов.

«Похоже на то, что работать нам все сложнее и сложнее», — гласит Соколов, совершая собственный каждодневный объезд.

За этот денек он сделает несколько прививок от гриппа, доставит в лабораторию мазки для проверки на коронавирус и осмотрит 94-летнюю даму в примыкающем поселке, которая до этого времени хорошо себя ощущает.

А еще ему придется усмирять 1-го сельского обитателя, который отрешается от второго теста на коронавирус, хотя созодать его нужно, поэтому что у его супруги хороший результат анализа. Этот человек орет, что если доктор опять желает взять мазок, то пусть приезжает с правоохранительными органами.

Доктор Соколов отлично осознает, почему так тяжело влить свежайшую кровь в деревни, где бедность и безработица в дважды выше, чем в городках.

«Тут совершенно практически нет работы. Есть работа для юных и мощных, но вы видите, что некие представители молодежи и взаправду злоупотребляют алкоголем. И как их винить? Смотря на их жизнь, не скажешь, что им весьма подфартило с местом рождения».

Окулист Анастасия Васильева, возглавляющая в Москве диссидентский профсоюз «Союз докторов», заявляет, что из-за недочета финансирования в упадок приходит не лишь медицина в селах типа Ильинского, но и поликлиники в остальных местах. По ее словам, ситуация иногда припоминает «кинофильм ужасов».

Васильева ездит по стране, стараясь привлечь внимание к бедственному положению докторов в провинции, а ее организация ведет борьбу за улучшение критерий труда и увеличение зарплат.Статьи по темеYle: власти Рф умаляют задачи здравоохраненияYle19.05.2020NYT: русские олигархи помогают стране во время пандемииThe New York Times09.05.2020

«Союз докторов» готовит видеорепортажи о провинциальных поликлиниках в ветхом состоянии, где даже самый простый ремонт не проводился уже много лет. В неких зданиях нет водопровода. Кое-где с потолка капает вода, а на стенках вырастает плесень.

Докторы в русских провинциях бастовали и протестовали еще до начала эпидемии коронавируса.

О бедственном положении туберкулезного диспансера в селе Чернавском, находящемся в полутора тыщах километрах к востоку от Москвы, сделалось понятно всей стране, когда докторы решили не допустить ее закрытия, а власти в ответ на это вызвали ОМОН.

Сначала года в центре интернационального внимания оказалась детская клиника в Москве, когда врачи начали открыто гласить о царящей там бесхозяйственности и коррупции.

На данный момент докторы, находящиеся на фронтальном крае борьбы с коронавирусом, сетуют на нехватку личных средств защиты, а часть медперсонала заявляет, что им пока так и не выплатили обещанные Путиным премии за работу в небезопасных зонах пандемии. Кто-то навечно уходит из профессии, а кто-то временно отрешается работать, тревожась за свою сохранность.

Во время летней ознакомительной поездки Васильеву арестовали за ее деятельность, но скоро отпустили. А русские муниципальные СМИ подвергают ее целенаправленным нападкам.

«Все задачи, которые у нас есть в медицине, начинаются с средств», — произнесла Васильева. Она показывает на то, что в Рф расходы на здравоохранение в процентах от ВВП приблизительно в дважды ниже, чем во почти всех странах Европы. «У нас на медицину идет весьма не много средств. Либо, быть может, средства на медицину выделяются, но позже их употребляют не по предназначению или разворовывают».

Но есть и таковой факт: Наша родина дает единовременные выплаты в один миллион рублей тем докторам, которые согласятся проработать в сельской местности не наименее 5 лет.

Но Васильева ведает, что некие врачи возвращают эти средства, не желая отбывать полный срок, или немедля уезжают по истечении 5 лет. По ее словам, докторов нереально приманить на неизменное проживание в сельскую местность, пока там в целом не стала лучше инфраструктура.

«Ответственность грандиозная, работа по-настоящему тяжелая, реально непростая. Доктору могут пообещать жилище, а позже не отдать. Нет школ, деток приходится куда-то возить, а дороги нехорошие. Совершенно нет публичного транспорта. И это далековато не все».

Сидя в собственной амбулатории в Ильинском, где на входе лежат листовки, предупреждающие о угрозы туберкулеза и СПИДа, Соколов с горечью гласит о том, что Кремль финансирует Москву в вред провинциям.КонтекстGallup: на постсоветском пространстве докторам доверяют меньше, чем даже в самых бедных странахGallup02.06.2020dikGAZETE: почему советскую систему здравоохранения повредить не удалосьdikGAZETE26.05.2020

Москвичам живется легче — у их сравнимо хорошее здравоохранение, они довольны и не протестуют против властей, гласит он. «Москва живет за счет остальной Рф. Для чьей защиты все это делается?» Он тычет пальцем ввысь, как бы указывая на человека, который управляет государством крайние 20 лет.

Ильинское — не единственное село в этом районе, где уменьшили мед сервис. В примыкающем селе Кудиново на 3 000 обитателей сейчас всего один доктор. 2-ой не так давно решил заняться личной практикой, а фельдшер погиб.

С утра рабочего денька 10-ки людей ожидают собственной очереди в переполненном коридоре, чтоб попасть на прием к единственному оставшемуся доктору Галине Рыженковой. Некие ожидают по два часа. В маске лишь один человек, хотя эпидемия длится. Устаревшие плакаты рекомендуют клиентам извещать доктора, если они в крайние две недельки ездили в Китай либо контактировали с китайцами.

«И так любой денек», — гласит Рыженкова, принявшая приблизительно 50 деток и 20 взрослых. Из-за нехватки персонала перегрузка у нее возросла, но она именует себя патриоткой и гордится тем, что проработала в Кудиново 30 лет.

Совместно с тем, она осознает, почему тяжело отыскать подмену ее сотруднике, которая не так давно ушла в личный сектор: «Когда ты молод, для тебя охото иметь неплохую работу, неплохой кабинет, у тебя есть амбиции».

Жительница села Кудиново Светлана Степанова, приведшая в клинику внучку на прививку, гласит, что системе здравоохранения необходимо больше людей.

«Тут в очереди можно прождать два с половиной часа, — заявляет она. — И это 21 век».

Кремль объявил здравоохранение ценностью и заявляет, что закрытие больниц в отдаленных районах — это часть масштабного плана по консолидации ресурсов, чтоб сделать сверхтехнологичные централизованные мед учреждения.

Специалисты признают, что унаследованная от Русского Союза раздутая система нуждалась в реформировании, но проводились эти скопированные с либеральных западных моделей реформы бессистемно и необдуманно. От их реализации больше всего пострадали обитатели русской глубинки.

«Недозволено сказать, что Наша родина совершенно не растрачивает средства на здравоохранение, — произнесла эксперт по русской медицине доктор Джудит Твигг (Judyth Twigg), работающая старшим научным сотрудником в вашингтонском Центре стратегических и интернациональных исследовательских работ. — Есть национальные проекты. Они выстроили большущее количество сверхтехнологичных больниц и клиник, при этом не лишь в Москве, но также в Санкт-Петербурге и остальных больших и средних городках. Но сразу с сиим в остальных районах медицина приходит в упадок».

По словам Твигг, ситуация на селе «ужасна», и фактически никаких улучшений не предвидится.

«Нет политических стимулов для инвестиций, поэтому что сельские избиратели все равно обычно голосуют за Путина. В плане демографии село вымирает, потому о политических взорах селян не много кто задумывается».

Соколов согласен с тем, что он и его коллеги позабыты и заброшены. «На данный момент грустное время, и лучше не гласить о этом», — заявляет этот дед двоих внуков.

«Я чувствую себя человеком из другого века».

Источник: inosmi.ru

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий