В период меж терактами в «Шарли Эбдо» и Батаклане вышла книжка «Неприемлимые суждения о школе, исламе и истории во Франции в эру глобализации» педагога истории Брюно Рионделя. В тот момент эта работа навлекла на себя критику СМИ, но опосля убийства Самюэля Пати она вновь показывает на оправданность изготовленных в ней выводов. Беседа с создателем.
«Валер актюэль»: Неувязка распространения исламизма в школе известна как минимум со времен дела о «ношении хиджабов в Крейе» 1989 года. Как вы сможете охарактеризовать и разъяснить его неумолимое продвижение?
Брюно Риондель: Эта неувязка проявляется в невежливом поведении, а также оспаривании официальных познаний. Существует меньшинство учеников, которое было обработано иными людьми: они преподают исламо-корректную историю, вступающую в конфликт с нашей. Я бы произнес, что существует некоторое коллективное отрицание. Мы пытаемся разглядывать это как социальную, культурную и социологическую делему, но по сути все еще поглубже. Мы сами погрязли в отрицании, столкнувшись с людьми иной культуры, намного наиболее конструктивного и средневекового склада разума, готовыми умереть за веру. Для нас это нечто совсем непонятное, внушающее ужас. Мне доводилось преподавать в проблемных школах, где некие ученики несли полную чушь. К примеру, о том, что соборы были построены мусульманскими иммигрантами в XIII веке либо что Америку открыли мусульмане. За этими юными людьми стоит реальный тоталитаризм, который пробует исказить историю по кораническим лекалам. В итоге, эти ребята больше веруют священнику, чем педагогу светской школы.
— Как эта фальсификация истории проявляется на ваших уроках?
— До этого всего, когда ученик заявляет для вас нечто схожее, тут постоянно есть элемент провокации. Это также отражает разрыв, неприятие. Лет 10 вспять, когда мы обсуждали в классе ислам в Средневековье, я написал на доске «Мухаммед». Одна женщина заявила мне: «Это святотатство, поэтому что необходимо писать не „Магомет», а „Мухаммед, да пребудет он с миром». Это символ почтения». Я сделал возражение, что мы в светской школе, а не в мечети. Но иной ученик все равно добавил: «Еще поточнее необходимо писать «Мухаммад, да пребудет он с миром».
— Как видите вы преемственность со времен тех «слабеньких сигналов» радикализации до убийства Самюэля Пати?
— Идет речь о столкновении цивилизаций, которое начинается с нескольких грубостей. У почти всех посреди молодежи далее этого дело не пойдет, но можно натолкнуться и на реальных радикалов, таковых как убивший учителя в Конфлане юный чеченец.
— Считаете ли вы действенными принятые государственным образованием меры, такие как формирование Совета светских мудрецов либо групп по «республиканским ценностям»?
— Нет, поэтому что специализирующиеся их реализацией люди придерживаются конформистской риторики. В их нет отваги. Для действенных действий в данной для нас сфере необходимо отважиться пойти против политкорректности, гласить потенциально шокирующие, но близкие к реальности вещи. Но эти люди продолжают жить в пузыре и не понимают, как неувязка стала обширнее их.
— Как, по-вашему, можно спасти школу из данной для нас ловушки?
— Думаю, в один прекрасный момент придется начать общенациональные дебаты с мусульманами, так как мы никогда не ведем с ними диалог. Основная неувязка в том, что мусульмане разглядывают Коран как нечто нерукотворное, слово божье. Подмена даже одной запятой смотрится в их очах святотатством. При всем этом необходимо не переставлять запятые, а вычеркивать целые строфы, которые призывают убивать неправильных, иудеев, христиан… В этом гранит преткновения.
Есть умеренные мусульмане, которые соображают это, но, к огорчению, не могут ничего сделать из ужаса стать целью фетвы. Конкретно потому нам необходимы освещаемые в СМИ национальные дебаты с умеренными мусульманами, политиками, учеными и представителями остальных религий.
— Какие рычаги для противоборства с исламизмом есть у школы?
— Не думаю, что они совершенно есть. В конце концов, мы просто госслужащие, которые работают в установленных рамках. Действовать должны политики, а мы последуем за ними. На данный момент есть какие-то намеки на борьбу с радикализацией, но у меня нет к ним доверия. Необходимо еще больше.
— Все усилия государственного образования ничего не дадут, пока общество в целом не понимает ситуацию?
— Да, думаю, необходимо поднять вопросец истинной встречи с исламом, который все еще остается теократическим, политическим и идейным, сохраняет в неких вариантах средневековое измерение, отрешается от обновления и согласования с остальным миром. Думаю, определенные вещи требуют понимания, нужен спасительный шок для отхода от отрицания.
— Каким вы видите будущее этого школьников, идеологически обработанных, которые считают себя жертвами и объектами исламофобии?
— Если ученик остается на уровне умственной обработки, он еще может поменяться. Но если он пропадает в насилии, его будущее непонятно. Школа делает все вероятное, докладывает о радикалах, но далее дело не идет. Она скована по рукам и ногам, решение трудности не зависит от нее.
— Ваши коллеги также оценивают ситуацию?
— Некие, те, у кого 20-летний стаж, никогда не ставили впереди себя этот вопросец. Если б я заговорил с ними о этом до смерти Самюэля Пати, думаю, они посчитали бы, что я перегибаю палку. Так и вышло опосля выхода книжки 5 годов назад. О ней гласила только горстка смелых людей в «Валер актюэль», «Фигаро», «Козер»…Пару раз от моего роли в передачах отрешались, бывало за три часа до эфира. Поэтому что люди страшились моей книжки. На данный момент все это представляют как открытие, хотя я говорю о этом 5 лет…
— Как вы думаете, сегодняшнее понимание выдержит всего несколько недель, а потом сойдет на нет вкупе с энтузиазмом СМИ?
— Думаю, случившее сделалось шоком. Остальных людей тоже убивали при страшных обстоятельствах, но все задвигалось в тень, даже при смерти полицейских: ее списывали на связанный с их профессией риск. Но на данный момент полного благих целей школьного учителя обезглавили по дороге с работы. Это был шок для педагогов, учеников и родителей. Непременно, это поворотный момент.
— Но хватит ли его, чтоб совладать с отрицанием и перевоплотить возмущение в правильные вопросцы?
— Все будет зависеть от политиков. Эммануэль Макрон заверил, что исламисты больше не сумеют спать расслабленно. Если за этими словами последует дело, будет просто отлично. Но если это просто политическое заявление, будет спад, пусть и не весьма навечно. Думаю, в наиблежайшие недельки и месяцы нас ожидают новейшие происшествия…
Источник: