«Похоже, никто не обучается на чужих ошибках, а лишь повторяет их». Так произнес русский президент Владимир Путин в сентябре 2015 года, за два до того, как он дал приказ о внедрении собственных военных в Сирию для поддержки долголетнего терана Башара аль-Асада в его отчаянных попытках сохранить свою власть. Прошло уже 5 лет с того момента, когда Наша родина нанесла 1-ые авиаудары в районе городка Хомса в ходе войны в Сирии. Наша родина вступает во 2-ое пятилетие с момента собственного вторжения, и что можно сказать сейчас о этом конфликте?
Начнем с обоснований Кремля данной войны. Для оправдания русской интервенции Путин указал пальцем на Соединенные Штаты, которые не оставались в стороне от войн на Ближнем Востоке, тогда как Наша родина в большинстве этих случаев выступала против.
«Но что вышло на деле?— задал тогда вопросец Путин и продолжил — Брутальное вмешательство привело к тому, что… муниципальные университеты да и сам уклад жизни были просто бесцеремонно разрушены. Заместо торжества демократии — насилие, бедность, соц трагедия, а права человека, включая и право на жизнь, ни во что не ставятся». Чтоб предупредить повторение этого в Сирии, Наша родина, согласно его аргументам, обязана была вмешаться в это борьбу.
По прошествии 5 лет критика Путиным южноамериканского интервенционизма смотрится мало лишней. «Но что же вышло на деле?» — этот вопросец сейчас можно задать и самой Рф по поводу ее войны в Сирии. Там оказалось предостаточно «бесцеремонных разрушений», включая ожесточенное нападение на Алеппо. «Насилие, бедность и соц трагедия» — все это чувствуют на для себя сирийский люд. Что касается прав человека, то конкретно то правительство, которое использовало пытки в отношении протестующих и тем сделало предпосылки для штатской войны, продолжает твердо держаться за власть.
Наиболее того, обещанные Путиным «политическая стабилизация и социально-экономическое восстановление Близкого Востока», продолжают оставаться настолько же дальними, как и ранее. Штатская война в Сирии далека от собственного окончания. А в августе южноамериканские бойцы получили ранения в итоге столкновения с русскими военными на северо-востоке Сирии. Тем временем, восстановление остается дальной мечтой. Невзирая на продолжающиеся русские обещания о экономической помощи, сирийские граждане продолжают очень мучиться. А сама Наша родина предоставила не достаточно средств на восстановление страны в надежде на то, что Запад в некий момент оплатит счета, чтоб избежать новейших потоков беженцев в направлении Европы.
КонтекстOilPrice: Наша родина получает нефтегазовый потенциал Сирии, отодвинув США и ЕСOilPrice22.09.2020У Рф проблемы: Асад сближается с Западом (Al Modon)Al Modon18.09.2020Al Araby: слабеют ли силы Рф в Сирии?Al Araby Al Jadeed16.09.2020Не считая того, сирийская штатская война распространилась на весь регион и затронула не лишь примыкающие Ливан и Турцию, но к тому же Ливию. Сейчас образовалась дуга конфликта в Восточном Средиземноморье. Наша родина расположила наемников в Ливии, а Турция в ответ направила туда членов сирийских военизированных группировок. Никакой стабилизации этого региона не вышло, а интервенция Рф произвела оборотный эффект.
Но, с точки зрения Москвы, схожая критика не достаточно что означает. Смысл военной интервенции Рф состоял в том, чтоб утвердить присутствие Кремля на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье. Разумеется, что в этом отношении Путин достигнул фуррора. Если война в Сирии когда-нибудь завершится, то произойдет лишь с согласия Рф. Кремль сделал себя главным игроком и в остальных региональных спорах, включая конфликт из-за газовых месторождений в Восточном Средиземноморье и в Ливии.
Наиболее того, Сирия стала примерным испытательным полигоном для русских военных в ходе их первой масштабной операции опосля войны Рф с Грузией в 2008 году, о чем тщательно говорится в новейшей книжке «Русская война в Сирии» (Russia’s War in Syria) — она была издана Исследовательским институтом наружной политики (Foreign Policy Research Institute), а я являюсь одним из ее редакторов. Русская военная операция прошла наиболее гладко, чем ждали большая часть аналитиков как русских, так и зарубежных, и это указывает, что Наша родина относительно просто способна вмешиваться за пределами собственных границ. Вкупе с тем, все еще существует суровые ограничения в том, что касается возможности Рф проецировать силу, но Кремль разрабатывал свои военные цели с учетом этих ограничений.
Когда Наша родина в первый раз вступила в войну в Сирии, некие западные обозреватели считали, что это может стать для Путина вторым Афганистаном. С точки зрения Москвы, этого не вышло. По воззрению военного аналитика Майкла Кофмана (Michael Kofman), русский военные считают происходящее в Сирии «неплохой войной» (good war). Русские офицеры должны послужить в Сирии, чтоб получить увеличение. Они разглядывают свои операции в Сирии как практические примеры для улучшения эффективности в будущем. Потому Сирия выделяется на фоне прошлых русских войн. Продолжающиеся русские деяния на украинском Донбассе все еще не могут открыто дискуссироваться, а деяния военных в Грузии в 2008 году почти всеми подверглись критике за их оперативную неэффективность. А сирийская кампания считается прототипом фуррора.
Но в чем непосредственно Наша родина достигнула фуррора? Очевидно, не в установлении мира. Переговоры сирийского правительства с разными оппозиционными группировками, посредником в которых выступила Наша родина, ни к чему не привели, невзирая на долголетние усилия. Они даже не привели к окончанию военных действий, которые длятся — в частности, на северо-востоке Сирии. Путин открыто заявил, что Наша родина выводит свои войска из Сирии — поначалу в 2016 году, потом в 2017 году. Но никаких признаков ухода Рф пока не наблюдается.
Можно сопоставить это с позицией Соединенных Штатов в Сирии. Как и Наша родина, Америка имеет там маленький наземный контингент, но полагается на местные силы, которые должны нести основную тяжесть боевых действий. Вашингтон дискуссирует свою стратегию выхода с самого начала войны в Сирии, но он забуксовал меж 2-мя вариациями, — желанием понизить свое роль в нескончаемой войне и озабоченностью по поводу того, что это может еще более дестабилизировать страну.
Кремль не сталкивается с схожей амбивалентностью по поводу собственной войны в Сирии. «Стратегия выхода» не заходит в русское стратегическое мышление относительно Близкого Востока. Мысль была в том, чтоб не побеждать и не уходить. А цель состояла в том, чтоб остаться — создать Россию принципиальным игроком в этом регионе, а потом защитить эту новейшую роль. Кремль принимает пятую годовщину русского вторжения в Сирию не как время для раздумий о нескончаемой войне, а как возможность объявить тост за фуррор, а еще он уповает на то, что так будет и в следующие 5 лет.
Источник: