Я никогда не участвовал лично в переговорах о подписании соглашений по ядерному оружию, но огромную часть собственной карьеры я издержал на реализацию тех решений, которые были приняты на тех переговорах. И, так как через несколько месяцев завершается срок деяния важного соглашения меж Соединенными Штатами и Россией, этот вопросец приобретает необыкновенную актуальность.
В самом начале моей карьеры, когда я служил в ВМС США в самый разгар прохладной войны, я отвечал в том числе за управление противолодочными ракетами с ядерными боеголовками, которые были установлены на борту эсминца Тихоокеанского флота ВМС США. Я своими очами лицезрел и невероятную разрушительную силу этого тактического ядерного орудия, находившегося под конкретным контролем капитана, которому на тот момент не было и 40 лет, и то дестабилизирующее действие, которое схожее орудие может оказывать.
Ставки значительно увеличиваются, когда речь входит о переговорах касательно вероятного внедрения стратегического ядерного орудия, такового как межконтинентальные баллистические ракеты, которые способны убить цивилизацию в том виде, в котором мы ее знаем. На собственной крайней должности — должности верховного главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе — я повсевременно спорил с высокопоставленными русскими бюрократами, убеждая их в том, что система противоракетной обороны «Иджис» в Восточной Европе, которая призвана предупредить в первую очередь удары Ирана по этому материку, ничем не грозит их стратегическим ядерным силам. Такие споры появлялись с завидной регулярностью.
КонтекстDer Standard: Москва не поддается на ультиматум США по СНВ-IIIDer Standard23.09.2020Печат: резкие движения США намедни новейшего СНВПечат03.06.2020wPolityce: Москва опасается прекращения деяния СНВ-3 — ей не угнаться за АмерикойwPolityce21.05.2020СНВ? Москва обязана позвать Китай за стол переговоров (Washington TImes)The Washington Times10.05.2020
Обычная правда заключается в том, что обе стороны очень заинтересованы в том, чтоб уменьшить число систем стратегического ядерного вооружения и отрешиться от тактического ядерного орудия — наименее массивного орудия, которое рассчитано на применение на поле боя. Сейчас Соединенные Штаты и Наша родина ведут очень сложные переговоры по вопросцу о том, чтоб поменять чем-нибудь Контракт о мерах по предстоящему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-III), до этого чем в феврале 2021 года истечет срок его деяния. Ради блага всего мира Вашингтон и Москва должны условиться и сказать «yes» и «да» соответственно.
Если срок деяния ограничений истечет, ситуация может стать весьма небезопасной. Разумеется, любая из сторон может немедля начать увеличивать число уже имеющихся систем, нарушая все те разумные границы, которые были с таковым трудом согласованы моим неплохим другом, послом Роуз Геттемюллер (Rose Gottemoeller), бывшей заместительницей генерального секретаря НАТО. Действующие в истинное время ограничения не разрешают сторонам иметь наиболее 1550 развернутых боеголовок и наиболее 700 баллистических ракет и томных бомбардировщиков, способных нести эти боеголовки. (Обе стороны имеют право иметь в припасе большее число боеголовок.)
У Рф и Соединенных Штатов также есть возможность создавать наиболее продвинутые системы, что может привести к предстоящей дестабилизации обстановки. Неспособность продлить срок деяния СНВ-III станет еще одним шагом на пути к никому не подходящей новейшей прохладной войне. И это еще более приблизит нас к полуночи на Часах Судного денька, за которыми смотрит журнальчик «Бюллетень ученых-атомщиков».
Наилучшим началом станет обычное продление срока деяния СНВ-III на текущих критериях на один, два либо три года, а также обещание обеих сторон в конце концов согласовать его новейший вариант. Таковая передышка даст Рф и Соединенным Штатам время, чтоб они не торопились облагораживать либо улучшать свои ядерные арсеналы. А для остального мира это станет точным сигналом того, что две ядерные сверхдержавы способны сесть за стол переговоров.
К истинному моменту Наша родина уже предложила продлить срок текущего статуса кво по стратегическим вооружениям, а администрация Дональда Трампа склоняется в пользу наиболее долгого периода — до 5 лет, — выдвигая при этом несколько подготовительных критерий, таковых как внедрение ограничений на количество тактического ядерного орудия, и даже настаивая на том, чтоб Китай тоже стал участником этого контракта (у Китая на данный момент довольно не много единиц межконтинентального ядерного орудия — возможно, около 300).
На данный момент цели американской администрации являются чрезвычайно принципиальными — в особенности если учитывать, что через три месяца Трамп, может быть, покинет Овальный кабинет, — потому пока было бы разумным принять предложение Рф.
В конечном счете Вашингтону следует настаивать на таком соглашении, которое будет в первую очередь включать в себя еще наиболее твердые ограничения на число развернутых боеголовок, установленных на межконтинентальные баллистические ракеты, которые способны достигать границ остальных государств. Не считая того, в истинное время уже возникают новейшие системы — в частности атомные торпеды со стратегическими ядерными боеголовками, а также планирующие ультра-высокоскоростные версии межконтинентальных баллистических ракет, — которые требуют внедрения новейших ограничений и, может быть, новейших режимов инспекции.
Еще одним естественным элементом обязано стать внедрение ограничений на улучшение технологий крылатых ракет с атомными силовыми установками, которые (на теоретическом уровне) способны облететь весь мир, до этого чем нанести удар. Не считая того, новейшие виды планирующего орудия с ракетным движком можно развертывать на бомбовозах далекого деяния и атомных подлодках, другими словами эти средства тоже нужно дискуссировать на переговорах.
Даже если сторонам получится обговорить все эти моменты, это будет касаться лишь стратегических сил. На данный момент существует не наименее острая потребность в том, чтоб установить действенные границы и для тактического ядерного орудия. Тактические системы далекого деяния в море (на борту кораблей, таковых как мой 1-ый эсминец, либо же ударных субмарин и подводных ракетных крейсеров) могут оказывать очень дестабилизирующий эффект. Так происходит, поэтому что противник не может осознать, является ли орудие, запущенное с борта корабля либо из-под воды, стратегическим либо тактическим ядерным орудием — либо это совершенно рядовая крылатая ракета, вроде «Томагавка».
Мультимедиа«Юнона» представляет неповторимые фото Юпитера (Videnskab)Videnskab21.10.2020Сибирские ученые одомашнили лис (Al-Jazeera)Al Jazeera19.10.2020Наилучшие фото одичавшей природы — 2020The Natural History Museum14.10.2020Эти продукты превращают жир в мускулы (Sabah)Sabah10.10.2020
В конце концов, как в один прекрасный момент произнес президент Рейган, «доверяй, но инспектируй». Все модификации, ограничения и договоренности о развертывании, которые будут прописаны в новеньком соглашении, потребуют разработки соответственных режимов инспекции. Может быть, настало время Рф и Соединенным Штатам по последней мере отчасти передать инспекционные возможности третьей стороне, хотя они, быстрее всего, не захочут этого созодать, поэтому что будут колебаться в чистоте мотивов и беспристрастности инспекторов. Но им все таки стоит поразмыслить над тем, сумеет ли какое-нибудь из агентств ООН, осуществляющих контроль над распространением орудия в мире — к примеру, Управление по вопросцам разоружения, — взять на себя эту роль.
Основываясь на собственном своем опыте роли в инспекционных режимах, я бы произнес, что в целом они не очень совершенны, но они все таки намного лучше альтернатив. Должны ли Соединенные Штаты настаивать на наиболее твердых проверках, чем было ранее? Естественно. Но Вашингтон не может допустить, чтоб это условие воспрепядствовало заключить контракт.
Любая из сторон отыщет аргументы для того, чтоб замедлить либо даже закончить переговоры в надежде вынудить вторую сторону пойти на уступки. 2-ая администрация Трампа либо администрация Байдена могут настаивать, чтоб Китай стал третьей стороной этого контракта, но этого никогда не будет. Схожим же образом не поддающаяся объяснению одержимость Рф обороной против баллистических ракет и южноамериканскими противоракетными системами в Восточной Европе тоже может стать препятствием на пути к соглашению.
В итоге перед нами длиннющий перечень спорных вопросцев, которые нужно уладить, если мы желаем отдать договору о СНВ-III новейшую жизнь. В интересах Америки будет согласиться по последней мере на один год таймаута, чтоб этот диалог мог продолжиться — независимо от того, кто одолеет на президентских выборах в Соединенных Штатах.
Джеймс Ставридис — отставной верховный главнокомандующий силами НАТО в Европе, экс-адмирал военно-морских сил США. 1-ый морской офицер, занимавший данные должности.
Источник: